Камызякцы вспомнили земляка – героя СВО

«Ему было интересно жить!» – так говорит о своём ребёнке жительница Успеха Татьяна Бондарева. 

Пять лет назад эта хрупкая на вид женщина невысокого росточка уже становилась моей героиней. Тогда поводом для очерка были ее благие дела и общественная деятельность, которую она ведет в своем поселке. К сожалению, наша новая встреча состоялась под весьма печальным предлогом. И вот уже я сижу и слушаю о том, как молодой хороший парень так рано и несправедливо покинул этот мир. Еще свежа материнская боль.

«Вот, смотрю на своего сыночка, – листая страницы фотоальбома, говорит Татьяна Степановна, – он любил жизнь, знал, чего хочет от жизни, строил планы, растил дочь».

Сергей — старший из троих детей Татьяны Бондаревой, в этом году ему исполнилось бы 37, погиб за месяц до своего 36-летия. Бережно хранит она грамоты сына о школьных и спортивных успехах, характеристики о службе в армии от командования части, где служил Сережа.

«По характеру спокойный, общительный, рассудительный, пользуется авторитетом товарищей…», – гласит официальная формулировка.

«Я и не думала, что у него столько друзей, что его столько людей знают, – призналась мама бойца, – на похоронах ступить было негде: машины, люди, все перемешалось… Часто бываю на кладбище, на его могиле снова свежий венок с надписью „От боевых товарищей“, и сигареты рассыпаны. Приезжают ребята, не забывают. И мне, как матери, от этого на душе светло и радостно, значит, есть те, кто его будет помнить, не зря жил».

Татьяна Степановна перелистывает страницу за страницей. На школьных фото невысокий светловолосый парень с веснушками, коренастый и крепкий. Особо не выделялся на фоне своих одноклассников.

«Тут он с отцом, – комментирует женщина, – а тут с сестрой младшей, Танюшкой дурачатся, он вообще шутником был, любил озорничать.  А здесь Сережка – армеец, а на этом фото их обучают военным навыкам, рукопашному бою, он вообще со спортом был на ты – «качал» руки, ноги».

Окончив школу, Сергей Бондарев поступил в Камызякский сельхозколледж, отучился на сварщика. Потом была армия. Во время своей двухгодичной службы в Армении окончил годовые курсы спецназа по горной подготовке в группе «Коршун». Мечтал о военной карьере. Из того же положительного отзыва армейского командования следует, что хранить военную государственную тайну рядовой Бондарев умеет, готов к контрактной службе, признан достойным  к поступлению в высшие военные заведения. Но учиться ему больше не пришлось.

Отслужив, устроился в охрану на судоремонтном заводе в Астрахани, до мобилизации работал на одной из туристических баз егерем, зимой подрабатывал на паромной переправе.

«Он и повестку-то получил прямо на пароме, когда возвращался с работы домой», – говорит мать. Как только объявили о частичной мобилизации, сын сразу сказал: «Призовут – бегать не стану».

Она не стала перечить, уговаривать. Они с мужем растили сыновей мужчинами, дед воевал и погиб в Великую Отечественную, примером был для мальчишек. Уже на следующий день – сборы в военкомате и отправка. Подготовку боец проходил в  военной части – в селе Борзой Чеченской Республики.

«Собирались спешно, – вспоминает Татьяна Степановна, – стояла осень, Сережа ушёл, в чем был – в футболке да штанах спортивных. Все необходимое приобретали позже сами – лекарства, военную амуницию, теплые вещи… На это ушли все отложенные сыном средства. Передали всё в областном военкомате через мобилизованного, который убывал в ту же часть».

Не прошло и месяца, как их перебросили под Ростов. А потом было Запорожье. Сергей был автоматчиком в пехоте. Женщина перечисляет названия населенных пунктов на Запорожском участке фронта, где воевал сын – Работино, Копани…

Они были очень близки с сыном. Боевые товарищи звали его «Бонд», а для неё он был любимым Сержиком.

«Другие звонят домой родителям и успокаивают, мол, что у них все хорошо, чтоб не переживали. Я сказала сыну: мне говори как есть, ничего не скрывай. Я – мать, я пойму».

И он рассказывал. Как везли их по ночам по разрушенным селам. Как грелись и укрывались солдаты от осеннего ненастья, дождя и слякоти в домах с разбитыми окнами и крышами. Видел в работе огнеметную систему залпового огня «Солнцепёк».

«Мама, я видел ад, рад, что ты этого не видишь», – говорил он ей.

Конечно, звонки домой были не такими частыми. И связь часто подводила. Незадолго до своей гибели в одном из последних звонков он сказал, что больше звонить не сможет.

«Меня посылают туда, откуда не возвращаются, сказал он нам, – вытирая слезы, говорит женщина, – видно, это был билет в один конец. Последними его словами были: «Берегите Веронику», это он о дочери».

Потом связь с ним пропала, но уже тогда материнское сердце подсказывало – случилась беда. Ребята, что с ним воевали, конечно, знали, что Сережи больше нет, но не говорили.  Он погиб под обстрелом миномета. Не бросили его ребята. С поля боя уже мертвого его вытаскивал земляк и боевой товарищ Андрей. Из одного села, вместе выросли, и воевать ушли вместе. Когда парни вытаскивали его с поля боя, при этом сами попали под обстрел, затаились. Вернулись за ним только ночью и доволокли все-таки до своих. Успели, на следующий день противник уже захватил эти позиции.

Хоронили бойца в закрытом гробу.

«Обгорел он сильно, – говорит Татьяна Степановна. – Когда нам передали его личные вещи, – паспорт,  иконку Богородицы, что я ему с собой дала, Сергия Радонежского, его ангела-хранителя, – оказалось: огонь пощадил только лики святых и фотографию сына. Еще в армии он набил себе татуировку на ноге – скорпиона, вот по ней его и нашли в морге. Потом уже сын поехал в Ростов на опознание».

Прошло уже четыре месяца, а боль от потери сына не проходит.

«Может, пройдет со временем, не знаю. Я тогда не плакала, – вытирая слезы, вспоминает мать, – окаменела. Родня стала в дом сходиться, говорят: поплачь. А я не могу. Ну, не верю я, что мой Сережа больше не позвонит, не скажет: „Мама, привет!“ Удалила всю переписку с ним в телефоне, это такая мука – слушать голос и знать, что его больше нет».

Она не знает, что придавало ей силы ждать и надеяться, пока парень служил. Откуда они взялись, чтобы пережить горе. Вера помогает, уверена она. Они, успехцы – липоване, старообрядцы, очень религиозный народ.

«Наша религия трактует, что нет у Бога высшей награды, чем когда воин погибает на поле боя, ему тогда все грехи прощаются, – говорит сельчанка. – Ради этого мы все и живем, чтобы своими благими делами, поступками замолить свои грехи. И сыну говорила: смерти не бойся».

Да, мало было отмерено на этом свете этому жизнерадостному парню, но достаточно, чтобы о нем помнили. Как писал Твардовский: «Кому-то память, кому-то слава…»  Сергею Бондареву – вечная память, вечная слава!

Ольга Масютина